— Выходит, вы знали, что приют содержат монахини-бенедиктинки? — улыбнулась я.
— Нет, — покачала головой Шекина. — Просто предположила, что там работают женщины. Женщины издревле связаны с кошками. Сестры одобрили ваше волонтерское участие?
— Да, еще как! Они были очень добры к нам. Ой, вы представляете, Афродита выбрала себе приютскую кошку! То есть, нет — это Малефисент выбрала Афродиту и согласилась с ней жить.
— Малефисеит? Какое грозное имя!
— Ага, но ей подходит! Слышите, какой шум поднялся! — Я кивнула в сторону коридора и центральной лужайки, откуда доносился заливистый лай, визг кошек и преувеличенно-громкие крики недолеток. — Уверена, что это все устроила кошка Афродиты!
— Если я правильно поняла, монахини должны быть вам вдвойне благодарны! Вы не только предложили им волонтерскую помощь, но и избавили от усатой особы с тяжелым характером.
— Вот именно! Еще их аббатиса, сестра Мэри Анжела, просила согласовать с вами время проведения гаражной распродажи. Сестры готовы подстроиться под наше расписание. Кроме этого сестра Мэри Анжела предложила сделать субботу волонтерским днем и позволить нам работать там допоздна.
— Просто замечательно! Мы с Неферет назначим дату гаражной распродажи. Посмотрим, когда будет удобнее для школы, чтобы не помешать занятиям… — Шекина помолчала, а потом спросила: — Зои, если я не ошибаюсь, Неферет — твоя наставница?
В моей голове вновь завыла тревожная сирена, но я не позволила себе поддаться страху. С какой стати я должна врать? С Шекиной я буду держать себя честно и искренне. В конце концов, я ничего плохого не сделала!
— Вы с ней близки?
— Раньше были близки. То есть, когда я только сюда прибыла… Видите ли, последние несколько лет у меня были сложные отношения с мамой, поэтому мне хотелось видеть в Неферет настоящую мать, которой мне очень не хватало, — честно ответила я.
— Значит, сейчас все изменилось? — осторожно спросила Шекина.
— Да, — ответила я.
— Почему?
Я помолчала, тщательно подбирая слова. Мне не хотелось обманывать Шекину. В какой-то момент я даже захотела рассказать ей обо всем: о Стиви Рей, о пророчестве и наших опасениях, но знакомый тихий голос интуиции посоветовал отложить рассказ до завтрашнего дня. Сейчас Неферет не должна ни о чем догадываться, а завтра ей предстоит лицом к лицу встретиться с тем, что она натворила и задумала.
— Я точно не знаю… — пробормотала я.
— Но как ты думаешь?
— Думаю, за последнее время Неферет изменилась, но я не понимаю, почему. Возможно, всему виной возникшие между нами личные проблемы. Если позволите, мне не хотелось бы об этом говорить.
— Разумеется, Зои. Личная жизнь неприкосновенна! Но я хочу, чтобы ты знала — ты всегда можешь найти меня здесь, и я готова выслушать тебя в любое время дня и ночи. Много воды утекло с тех пор, как я была могущественной недолеткой и несла на своих плечах тяжкий груз ответственности. Порой эта ноша может показаться невыносимой.
— Да, — пробормотала я, смаргивая непрошеные слезы, — Мне порой тоже так кажется…
В мудрых глазах Шекины светились добро и участие.
— Со временем станет легче. Поверь моему слову, я знаю, о чем говорю.
— Надеюсь, — кивнула я. — Кстати, насчет того, чтобы стало легче. Ко мне хочет приехать бабушка. У меня нет никого ближе и дороже ее. Я собиралась побывать у нее на зимних каникулах, но их, как вы знаете, отменили… Вот бабушка и решила сама приехать и пожить несколько дней в кампусе. Вы не возражаете?
Шекина посмотрела на меня долгим пристальным взглядом.
— В учительском корпусе имеются гостевые апартаменты, но сейчас они все заняты. Там живу я, а также Сыны Эреба.
— А что если бабушка поживет в моей комнате? Моя соседка Стиви Рей умерла месяц назад, с тех пор ко мне никого не подселили. Так что свободная кровать у меня есть, и мы с бабушкой отлично разместимся!
— Ну, раз так, то я не вижу никаких препятствий. Если, конечно, твоей бабушке будет удобно среди недолеток…
Я просияла.
— Бабушка ужасно любит детей, — улыбнулась я. — Она знает всех моих друзей, и они все ее любят!
— Замечательно. В таком случае, я поставлю в известность Неферет и Сынов Эреба о проживший твоей бабушки на территории кампуса. Но я хотела бы кое о чем напомнить тебе, Зои. Даже особо одаренным недолеткам не стоит злоупотреблять своим положением. В нашем Доме Ночи все равны.
Я твердо выдержала строгий взгляд Шекины.
— Это моя первая просьба со дня приезда в Дом Ночи, — сообщила я, но потом, подумав, уточнила: — Нет, простите, вторая. В первый раз я попросила разрешения оставить на память кое-какие вещи моей умершей соседки.
Шекина медленно кивнула, а я всей душой взмолилась Никс, чтобы она мне поверила. «Спросите других учителей! — хотелось крикнуть мне. — Все подтвердят, что никаких привилегий я не просила!»
Но я не могла ничего сказать, ведь иначе Шекина догадалась бы, что я подслушала ее разговор с Неферет.
— Вот и отлично! По-моему, ты на верном пути. Дары Богини — это не привилегия, а тяжкая ответственность.
— Я понимаю, — искренне ответила я.
— Рада это слышать, — кивнула Шекина. А теперь, думаю, тебя ждут уроки и подготовка к завтрашнему ритуалу. Доброй ночи, Зои. Будь благословенна!
— Будьте благословенны! — ответила я, почтительно поклонилась, прижав к груди кулак, и вышла из зала.
Ну что ж, все не так уж плохо. Неферет, конечно, последняя сучка, мерзавка и лгунья, но это я и раньше знала. Зато Шекина очень мудра. И не позволит Неферет обвести себя вокруг пальца («в отличие от Лорена», услужливо подсказала мне память).